Неточные совпадения
— Благодарю, — сказал Грэй, вздохнув, как развязанный. — Мне именно недоставало звуков вашего простого, умного голоса. Это как холодная вода. Пантен, сообщите людям, что сегодня мы поднимаем якорь и переходим в устья Лилианы, миль десять отсюда. Ее течение перебито сплошными мелями. Проникнуть в устье можно лишь с моря. Придите за
картой. Лоцмана не брать. Пока все… Да, выгодный фрахт мне нужен как прошлогодний снег. Можете передать это маклеру. Я отправляюсь в
город, где пробуду до вечера.
Он принадлежал Петербургу и свету, и его трудно было бы представить себе где-нибудь в другом
городе, кроме Петербурга, и в другой сфере, кроме света, то есть известного высшего слоя петербургского населения, хотя у него есть и служба, и свои дела, но его чаще всего встречаешь в большей части гостиных, утром — с визитами, на обедах, на вечерах: на последних всегда за
картами.
— Да сказывал Тимофей, все господа: из
города двое, кто таковы — не знаю, только сказывал Тимофей, двое из здешних господ, да тех двое, будто бы приезжих, а может, и еще кто есть, не спросил я его толково. В
карты, говорил, стали играть.
На каком-то огромном полу лежала бесконечная географическая
карта с раскрашенными площадками, с извилистыми чертами рек, с черными кружками
городов.
Мать, в свою очередь, пересказывала моему отцу речи Александры Ивановны, состоявшие в том, что Прасковью Ивановну за богатство все уважают, что даже всякий новый губернатор приезжает с ней знакомиться; что сама Прасковья Ивановна никого не уважает и не любит; что она своими гостями или забавляется, или ругает их в глаза; что она для своего покоя и удовольствия не входит ни в какие хозяйственные дела, ни в свои, ни в крестьянские, а все предоставила своему поверенному Михайлушке, который от крестьян пользуется и наживает большие деньги, а дворню и лакейство до того избаловал, что вот как они и с нами, будущими наследниками, поступили; что Прасковья Ивановна большая странница, терпеть не может попов и монахов, и нищим никому копеечки не подаст; молится богу по капризу, когда ей захочется, — а не захочется, то и середи обедни из церкви уйдет; что священника и причет содержит она очень богато, а никого из них к себе в дом не пускает, кроме попа с крестом, и то в самые большие праздники; что первое ее удовольствие летом — сад, за которым она ходит, как садовник, а зимою любит она петь песни, слушать, как их поют, читать книжки или играть в
карты; что Прасковья Ивановна ее, сироту, не любит, никогда не ласкает и денег не дает ни копейки, хотя позволяет выписывать из
города или покупать у разносчиков все, что Александре Ивановне вздумается; что сколько ни просили ее посторонние почтенные люди, чтоб она своей внучке-сиротке что-нибудь при жизни назначила, для того чтоб она могла жениха найти, Прасковья Ивановна и слышать не хотела и отвечала, что Багровы родную племянницу не бросят без куска хлеба и что лучше век оставаться в девках, чем навязать себе на шею мужа, который из денег женился бы на ней, на рябой кукушке, да после и вымещал бы ей за то.
Очищенные свили себе гнездо в Лебедянском уезде, интеллигенция которого исстари славилась гостеприимством и наклонностью к игре краплеными
картами, чему в особенности содействовали: существование в
городе Лебедяни ярмарки и близость Липецких минеральных вод.
— Вы, слышал, с Никоном Маклаковым сошлись — верно? Так-с. Тогда позвольте предупредить: Никон Павлович в моём мнении — самый честнейший человек нашего
города, но не играйте с ним в
карты, потому — шулер-с! Во всех делах — полная чистота, а в этом мошенник! Извините, что говорю не спрошен, но как я вообще и во всём хочу быть вам полезен…
— Странно, что вашего
города даже на географических
картах не значится! — заметил эксперт от наук, пока он рассматривал подорожную.
Окружные соседи, которых было немало, и гости из губернского
города не переводились в Чурасове: ели, пили, гуляли, играли в
карты, пели, говорили, шумели, веселились.
—
Карт в игре — пятьдесят две… В
городе, в моём участке, тысячи людей, и я знаю из них несколько сотен. Знаю, кто с кем живёт, кто где служит. А ведь люди меняются —
карты всегда одни и те же…
В думе, у губернатора, у архиерея, всюду в домах много лет говорили о том, что у нас в
городе нет хорошей и дешевой воды и что необходимо занять у казны двести тысяч на водопровод; очень богатые люди, которых у нас в
городе можно было насчитать десятка три и которые, случалось, проигрывали в
карты целые имения, тоже пили дурную воду и всю жизнь говорили с азартом о займе — и я не понимал этого; мне казалось, было бы проще взять и выложить эти двести тысяч из своего кармана.
Ольга. Совет только что кончился. Я замучилась. Наша начальница больна, теперь я вместо нее. Голова, голова болит, голова… (Садится.) Андрей проиграл вчера в
карты двести рублей… Весь
город говорит об этом…
Идти играть в
карты было уже поздно, ресторанов в
городе не было. Он опять лег и заткнул уши, чтобы не слышать всхлипываний, и вдруг вспомнил, что можно пойти к Самойленку. Чтобы не проходить мимо Надежды Федоровны, он через окно пробрался в садик, перелез через палисадник и пошел по улице. Было темно. Только что пришел какой-то пароход, судя по огням — большой пассажирский… Загремела якорная цепь. От берега по направлению к пароходу быстро двигался красный огонек: это плыла таможенная лодка.
Он вспомнил в мельчайших подробностях все происшедшее и удивлялся, как это он мог заискивающе улыбаться ничтожному человеку и вообще дорожить мнением мелких, никому не известных людишек, живущих в ничтожнейшем
городе, которого, кажется, нет даже на
карте и о котором в Петербурге не знает ни один порядочный человек.
После обеда сели играть в
карты. Лаевский играл, пил вино и думал, что дуэль вообще глупа и бестолкова, так как она не решает вопроса, а только осложняет его, но что без нее иногда нельзя обойтись. Например, в данном случае: ведь не подашь же на фон Корена мировому! И предстоящая дуэль еще тем хороша, что после нее ему уж нельзя будет оставаться в
городе. Он слегка опьянел, развлекся
картами и чувствовал себя хорошо.
— Поручика Маврина Помялова отчислила от себя, он опять проиграл в
карты триста двадцать; хочет она векселя подать ко взысканию, у неё векселя на него есть, А жандарм потому жену свою держит здесь, что завёл в
городе любовницу, а не потому, что жена больная…
Поссорившись за
картами с почтмейстером Дроновым, больным, но ехидного ума старичком, которого все в
городе боялись, Маврин сказал ему...
По временам, вечером, съезжались у нас окрестные или зимующие в
городе помещики, и пока в зале, куда детей не пускали, до полуночи играли в
карты, приезжие кучера и форейторы разминались, стараясь согреться, на улице или на просторном дворе перед окошками.
Жизнь Ивана Ильича и в новом
городе сложилась очень приятно: фрондирующее против губернатора общество было дружное и хорошее; жалованья было больше, и немалую приятность в жизни прибавил тогда вист, в который стал играть Иван Ильич, имевший способность играть в
карты весело, быстро соображая и очень тонко, так что в общем он всегда был в выигрыше.
Невинным и единственным его развлечением было то, что он, сидя в своей комнате, создавал различные приятные способы жизни, посреди которых он мог бы существовать: например, в одно холодное утро, на ухарской тройке, он едет в
город; у него тысяча рублей в кармане; он садится играть в
карты, проигрывает целую ночь.
Тамбов на
карте генеральной
Кружком означен не всегда;
Он прежде
город был опальный,
Теперь же, право, хоть куда.
Там есть три улицы прямые,
И фонари и мостовые,
Там два трактира есть, один
Московский, а другой Берлин.
Там есть еще четыре будки,
При них два будочника есть;
По форме отдают вам честь,
И смена им два раза в сутки...
Живет здесь малая кучка интеллигентов, но все они вскоре по прибытии в
город поразительно бистро опускаются, много пьют, играют в
карты, не отходя от тола по двое суток, сплетничают, живут с чужими женами и с горничными, ничего не читают и ничем не интересуются.
— Однако, странное дело, большие дороги,
города, все то, что хранит и развивает других, вредно для славян, так, как вам угодно их представлять; по-вашему, чтоб сохранить чистоту нравов, надобно, чтоб не было проезда, сообщения, торговли, наконец, довольства, первого условия развивающейся жизни. Конечно, и Робинзон, когда жил один на острове, был примерным человеком, никогда в
карты не играл, не шлялся по трактирам.
— Спасибо, батюшка, — сказал граф, сразу угадав тот род отношений, который должен был установиться между ними, трепля по плечу кавалериста, — спасибо. Ну, так и на бал поедем, коли так. А теперь что будем делать? Рассказывай, что у вас в
городе есть: хорошенькие кто? кутит кто? в
карты кто играет?
Лиза принесла из своей комнаты свои старые
карты, в которые она гадала о том, скоро ли пройдет флюс у Анны Федоровны, вернется ли нынче дядя из
города, когда он уезжал, приедет ли сегодня соседка и т. д.
Карты эти, хотя служили уже месяца два, были почище тех, в которые гадала Анна Федоровна.
Природа никогда не кладет весь свой капитал на одну
карту. Рим, вечный
город, имевший не меньше прав на всемирную гегемонию, пошатнулся, разрушился, исчез, и безжалостное человечество шагнуло вперед через его могилу.
В Снежках ему предстояло переменить лошадей, чтобы плестись с грехом пополам далее, в губернский
город, который на фантастической
карте Российской империи, существующей в воображении читателя, отмечается довольно крупным кружком с подписью при оном: Славнобубенск, — стало быть, и губернию, существующую в нашей фантазии, мы назовем Славнобубенскою.
Работы геолога П. И. Яворского относятся к Амгунскому бассейну, граничащему с Уссурийским краем, и потому мы отметим один только его маршрут в 1903 году по Амуру от
города Хабаровска до озера Удыль. [П. Яворский. Геологические исследования 1901 года в бассейне рек Керби, Нимана и Селемджи (с
картой). «Геологические исследования золотоносных областей Сибири. Амурско-Приморский золотоносный район», вып. 4, СПб., 1904 г.]
В
городах он пил, ел, спал и в
карты играл.
Как сейчас помню
карту, всю испещренную реками, горами и точками
городов, помню особенно бледную княжну, вооруженную черной линейкой, которою она водила по
карте, указывая границы...
Федор Иванович. Три ночи не спал… Вчера, отец, в
карты пять тысяч проиграл. И пил, и в
карты играл, и в
городе раз пять был… Совсем очумел.
— Да вот, Андрей Иванович, все о путешественниках тужим! — Он юмористически-огорченно указал на
карту. — Порастерялись у нас тут кой-какие городки, вот мы и огорчаемся: купит путешественник
карту, а города-то и нет, куда ехать. Как быть?
— Листы-то в литографии какие вдоль печатаны, какие поперек, — объяснил Ермолаев. — Там этого не разбирают, сырыми-то они разными и оказываются…
Город Луга? К черту, срезать! Кому нужно, тот и без
карты найдет!.. Казань? Девалась неизвестно куда!.. Вот так
карта, ха-ха-ха!..
В ту зиму уже началась Крымская война. И в Нижнем к весне собрано было ополчение. Летом я нашел больше толков о войне; общество несколько живее относилось и к местным ополченцам. Дед мой командовал ополчением 1812 года и теперь ездил за
город смотреть на ученье и оживлялся в разговорах. Но раньше, зимой. Нижний продолжал играть в
карты, давать обеды, плясать, закармливать и запаивать тех офицеров, которые попадали проездом, отправляясь „под Севастополь“ и „из-под Севастополя“.
К второй зиме разразилась уже Крымская война. Никакого патриотического одушевления я положительно не замечал в обществе. Получались „Северная пчела“ и „Московские ведомости“; сообщались слухи; дамы рвали корпию — и только. Ни сестер милосердия, ни подписок. Там где-то дрались; но
город продолжал жить все так же: пили, ели, играли в
карты, ездили в театр, давали балы, амурились, сплетничали.
Глядя через плечо матери, дочь заметила ошибку в пасьянсе, нагнулась к столу и стала поправлять. Наступило молчание. Обе глядели в
карты и воображали себе, как их Алексей Степаныч один-одинешенек сидит теперь в
городе, в своем мрачном, пустом кабинете и работает, голодный, утомленный, тоскующий по семье…
— И вы у нас будете скоро штатскою генеральшей… Ведь вы с мужем вашим занимаете исторический дом… Здесь испокон веку жили губернские предводители. Много было тут пропито и проедено, проиграно в
карты… Пляс был большой… и всякое дворянское благодушие. Пора немножко и стариной тряхнуть… И вам пора, Антонина Сергеевна, принять над нами власть. Вы у нас первая дама в
городе, недостает только официального титула.
Его обижало за
город, что не может здесь установиться постоянного театра, да и скучал он, живя один без семьи, по вечерам. В
карты играл он только от скуки, читать по вечерам ему было запрещено. Бумаги читал ему правитель канцелярии.
Андрей Андреевич Сидоров получил в наследство от своей мамаши четыре тысячи рублей и решил открыть на эти деньги книжный магазин. А такой магазин был крайне необходим.
Город коснел в невежестве и в предрассудках; старики только ходили в баню, чиновники играли в
карты и трескали водку, дамы сплетничали, молодежь жила без идеалов, девицы день-деньской мечтали о замужестве и ели гречневую крупу, мужья били своих жен, и по улицам бродили свиньи.
Придет к Петру Егорычу мужик за билетом, попенны принесет, ну и почести сколько следует, да коли барин на ту пору в сердцах — в
карты проигрался, аль жену в
город за покупками снаряжает, заломит он такую благодарность, что затылок затрещит.
Он задавал обеды и пиры на весь
город, ставил по десяти тысяч на
карту.
Иван Максимович Пшеницын родился в уездном городке Холодне. Вы не найдете этого
города на
карте. Однако ж, для удобности рассказа, я поместил его верстах в ста от Москвы. Хоть эта уловка похожа на хитрость, кажется, страуса, который, чтоб укрыть себя от преследований охотников, прячет свою голову и туловище в дупло, а оставляет хвост наружу, но, несмотря на то, что в вымышленном названии месторождения Пшеницына виден хвост, я все-таки, по некоторым уважительным причинам, прячу лицо в это дупло.
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в
городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла рассчитываясь за
карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
При учреждении губерний ткнули пальцем на
карте, сказали: «быть
городу», и стал
город.